Дядь Мишо в пичале сидел. Душно ему было жить на Гомодеповской, отовсюду он ловил в спину злобные взгляды и шепотки. Да ещё противный Флудер взял привычку издеваться над его пичалями.
Вздохнув еще раз, дядь Мишо таки решился, вырвал лист из амбарной книги, украденной в конторе по случаю, и начал писать письмо. И начиналось оно так.
"Милый дедушка Дональд Иванович! Пишу вам письмо. Поздравляю вас с инагурацией и желаю вам всего от господа бога. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только вы у меня один остались".
Дядь Мишо всхлипнул от жалости к себе, вытер нечистой рукой каплю под носом и продолжил.
"Милый дедушка, сделайте божецкую милость, возьмите меня отсюда к себе, на Вашингтонщину, нету никакой моей возможности. Кланяюсь вам в ножки и буду вечно бога молить, увезите меня отсюда, а то помру. А вчерась мне была выволочка. Нагрянула тут комиссия с району под видом жильцов когда меня в конторе не было, а сам я гавно собачачье по углам собирал, и арестовала кассу. По подсчету в кассе оказалась нехватка аж в 317 рублёв ассигнациями, по которой мне сделали начёт в тройном размере. А я совсем забыл что эти деньги давал сантехнику Митричу на бутылку когда он засор в колодце у дома пробивал. Вот так я безвинно пострадал по обчественной нужде".
Дядь Мишо опять всхлипнул, налил себе в голубенькую треснувшую чашечку из пакета дешманской краснухи с распродажи, выпил, не почувствовав химического вкуса, и продолжил.
"А еды нету никакой. Что стяну себе в гипере с прилавка или сготовлю дома, тем и питаюсь. Утром вчерашний круассан с ячменным кофе, в обед бомж-пакет с лапшой, и к вечеру тоже круассан, А чтоб мяса какого кошерного, курочки или рыбы щуки, то ни-ни. Не кашрут, говорят, отбирают и потом втихую сами хомячат. Милый дедушка, сделайте божецкую милость, возьмите меня отсюда на Вашингтонщину, нету никакой моей возможности... Кланяюсь вам в ножки и буду вечно бога молить, увезите меня отсюда, а то помру".
Дядь Мишо покривил рот, потер своим черным кулаком глаза и всхлипнул.
"Приезжайте, милый дедушка, - продолжал дядь Мишо, - Христом богом вас молю, возьмите меня отседа. Пожалейте меня сироту несчастную, а то меня все колотят и кушать страсть хочется, а скука такая, что и сказать нельзя, всё плачу. А намедни охранота гипермаркетовская меня просекла с круассанами, их отобрала и поджоник дала так, что на улицу вылетел, упал и насилу очухался. Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой... А еще кланяюсь Иоланде Давальной, Маньке Певчих и паскуднику Илюшке Яшину. А страпон мой парадный на батарейке с мигалкой в живто-блакитных цветах и с ручкой-трызубом никому не отдавайте. Если Ондрюша Макароныч спросит, скажите, что его песни я тихонько напеваю целый день, особенно про маленьких героев. Остаюсь ваш внук дядь Мишо, милый дедушка приезжайте скорее"
Дядь Мишо свернул вчетверо исписанный лист и вложил его в конверт, купленный накануне... Подумав немного, он написал адрес: "В Вашингтон дедушке". Потом почесался, ещё подумал и прибавил: "Дональду Ивановичу".
Убаюканный сладкими надеждами, вскоре дядь Мишо крепко спал. Ему снился Овальный кабинет в Белом доме. За столом сидит дед Дональд, и читает письмо советникам. Вокруг деда кругами ходит Илон Маск и прикидывает, как бы такого справного хлопца, как дядь Мишо, зазвать себе в заместители с зарплатой в один миллион долларов.
