В Молдове решили отказаться от своего языка: первый шаг к..?
В Молдове местный парламент в первом чтении переименовал молдавский язык в румынский. Весьма удивлённые украинские журналисты попытались выяснить, действительно ли не существует молдавского языка, а раз так, то и существует ли отдельный молдавский народ, и каковы в принципе перспективы сохраниться Молдове в качестве независимой страны?
Приводим любопытную статью украинских журналистов, в которой они проводят некоторые параллели:
Опрошенные лингвисты отметили, что особо принципиальной разницы между румынским и молдавским нет, по крайней мере, на уровне официального правописания. Некоторые отличия существуют в разговорной речи за счет того, что молдаване гораздо чаще используют какие-то русские заимствования. Но опять же это, скорее, вариации суржика на базе одного языка. Все равно, как разговорный английский из США отличается от английского из Британии, а русский из Украины имеет свои отличия от русского, собственно, России.
Поэтому, если рассматривать вопрос сугубо в рамках филолого-академической дискуссии, мы бы могли безболезненно склониться к тому, что отдельного молдавского языка таки не существует.
Опять же мы не настаиваем на этом утверждении, потому что в данном вопросе не специалисты, а исходим только из комментариев филологов из того же Киевского университета им. Тараса Шевченко.
Также отметим еще один важный момент, который защитники украинского языка в Украине так и не восприняли, что во многом повлияло на вектор развития нашей страны со всеми вытекающими последствиями. Язык, в первую очередь, — это средство коммуникации, а не носитель национально-идентификационного кода. Арабский, английский, испанский или немецкий языки не являются фактором объединения всех их носителей в «единую нацию».
К слову, сравнительно недавнее насильственное отделение Косово от Сербии также не послужило появлению на Балканах «Большой Албании», хотя албанцы Косово ничем принципиально не отличаются от албанцев, собственно, самой Албании. Но это тот случай, когда в Вашингтоне решили придумать новую нацию «косоваров».
И все же история с отказом от права иметь свой молдавский язык сама по себе принципиально политическая.
Молдова — страна дважды расколотая.
Еще до окончания распада СССР здесь вспыхнул межэтнический конфликт на языковой почве между русскоязычными и жителями, которые на тот момент считали, что разговаривают на молдавском языке. Закончилось все по итогу появлением Приднестровья, вокруг которого сейчас разгораются новые геополитические движения уже более высокого порядка.
Однако после образования Приднестровья внутренний раскол Молдовы не закончился. С тех пор в стране ведут борьбу две глобальные фракции — унионисты, выступающие за объединение республики с Румынией, и условные «самостийники», считающие, что страна должна оставаться независимой. При этом коллизия этого позиционирования выстраивается весьма диковинная.
Например, действующий президент Молдовы Майя Санду является последовательной сторонницей объединения Молдовы с Румынией, а числящийся «пророссийским» экс-президент Игорь Додон — ярый сторонник невхождения Молдовы в состав Румынии.
Поэтому отказ от самого словосочетания «молдавский язык» и переход на название «румынский язык» — это однозначный акт унионизма, работающий на уровне психологических нарративов, что молдаване и румыны — один народ. Это не означает, что такое объединение произойдет в ближайшее время или вообще состоится. Такие вопросы точно не решаются на уровне Бухареста и Кишинева, даже если с их стороны будет принципиальное согласие. Но в данном случае почва для унионистов подготовлена.
Но теперь в этой истории возникает другой конфликт интересов — Приднестровье.
Вокруг непризнанной республики сейчас активно развивается своя драма, о чем мы регулярно говорим. При этом Украина явно готова оказать «услугу» Кишиневу в проведении стремительной «спецоперации» по возвращению в состав Молдовы всей территории, которая за ней числится согласно документам ООН.
Но Приднестровье — это почти полмиллиона славян, идентифицирующих себя русскими или украинцами, но точно не молдаванами и тем более не румынами. Для Молдовы с населением в 2,5 миллиона, которая сама по себе предельно расколота, дополнительное вливание еще почти 20% «новой крови» будет означать принципиальное изменение этнического и электорального состава страны. По крайней мере, чаяния унионистов об объединении с Румынией станут точно невозможными. А президент Санду, напомним, как раз одна из активных сторонников этих унионистов.
Пока что мы не будем делать из всей этой истории глубоководных выводов. Но отметим, что отказ от молдавского языка — это местный триумф сторонников объединения Молдовы с Румынией. А вот попытка включить Приднестровье в состав Молдовы, которая сейчас также на повестке, такие перспективы унионистов делает почти невозможными.
